Американский фигурист, выступающий в одиночном катании, трёхкратный чемпион США по фигурному катанию. По данным на 6 апреля 2009 года занимает 7-е место в мире в рейтинге Международного союза конькобежцев (ИСУ).
Джонни Вейр родился в городе Коатсвиле, штат Пенсильвания, в семье Джона и Патти Вейр, с отличием окончил школу в Ньюарке и заочно изучал лингвистику в Университете Делавэра. В детстве он занимался конным спортом и участвовал на состязаниях по верховой езде, а фигурным катанием заинтересовался лишь в 11 лет, чрезвычайно поздно по современным меркам (обычно спортсмены начинают кататься в 3-4 года). В 1994 году Вейр по телевизору увидел выступление фигуристки Оксаны Баюл на XVII зимних Олимпийских играх. Катание Оксаны Баюл, получившей тогда золотую медаль, произвело на мальчика большое впечатление, и он решил самостоятельно попробовать прыжки, занимаясь в подвале на роликовых коньках. Когда родители купили Джонни Вейру коньки для фигурного катания, он стал тренироваться на замерзшем поле позади своего дома. В конце-концов, его отправили на платные занятия в группе при Университете Делавэра. Родители втайне надеялись, что сыном заинтересуется местная хоккейная команда, но Джонни катался в одиночестве и рисовал на льду фигуры. Тренер Присцилла Хилл заметила его талант и стала тренировать персонально, и уже через неделю Вейр научился прыгать аксель, наиболее сложный прыжок в фигурном катании. Вскоре семья Джонни переехала Ньюарк, штат Делавэр, чтобы жить ближе к тренеру и катку.
Родители не могли позволить себе тратиться и на фигурное катание, и на верховую езду, поэтому Вейр решил оставить своего пони и сконцентрироваться на фигурном катании. Изначально он катался в паре с Джоди Радден (англ. Jodi Rudden), но в конечном итоге ушёл в одиночный спорт. Он также бросил учёбу в университете, чтобы посвятить себя спорту.
2001-2004: Начало карьеры
Вейр одержал победу на своём первом чемпионате мира среди юниоров в 2001 году: откатав чисто все три программы (квалификацию, короткую и произвольную), он выиграл золотую медаль у другого американца, Эвана Лайсачека. Технически оба спортсмена показали примерно одинаковый уровень, но из всех выступавших фигуристов Вейр получил самые высокие оценки за артистизм. Таким образом, впервые с 1987 года, США заняла первые два места на юниорском пьедестале почета. В том же сезоне Вейр стал шестым на чемпионате США и четвёртым на чемпионате Четырёх континентов, аналоге чемпионата Европы для неевропейских стран (он уступил канадцу Джеффри Баттлу, японскому фигуристу Такэси Хонде и китайцу Гао Суну). Это был первый и единственный раз в карьере Вейра, когда он принимал участие в этом соревновании. Практически весь следующий сезон (2002-2003) спортсмен пропустил из-за травмы. На национальном чемпионате 2003 года во время исполнения произвольной программы Вейр ударился о бортик катка, начал выступление заново, но сразу же повредил колено из-за неудачного приземления после тройного акселя, после чего снялся с соревнований.
Сезон 2003-2004 года, когда Вейру исполнилось 19 лет, стал поворотным в его карьере. Он отобрался на чемпионат США (2004), где впервые для себя получил оценку 6.0 за исполнение произвольной программы и занял первое место, став самым молодым чемпионом после Тодда Элдриджа. На чемпионате мира Вейр занял пятое место, уступив таким соперникам, как Евгений Плющенко, Бриан Жубер, Штефан Линдеманн и Стефан Ламбьель. Всё это время он продолжал тренироваться у Присциллы Хилл, сначала в Университете Делавэра в Ньюарке, затем они перебрались на арену Pond Ice в том же городе. Кроме того, с 2003 по 2005 год Вейр каждое лето брал консультации у российского тренера Татьяны Тарасовой, приезжая к ней в Центр фигурного катания (англ. International Skating Center of Connecticut) в Симсбери, Коннектикут. Тарасова помогала поставить короткую программу Valse Triste («Грустный вальс») на музыку Яна Сибелиуса; короткую и произвольную программы сезона 2004-2005 Rondo Capriccioso («Рондо каприччиозо») на музыку Камиля Сен-Санса и Otonal Рауля ли Бласио; программы сезона 2005-2006 Amazonic + Hana’s Eyes + Wonderland Максима Мрвицы и известную The Swan («Лебедь») Камиля Сен-Санса, которую фигурист называл своей любимой программой.
2004-2007: Трижды чемпион США
В следующем сезоне (2004-2005) Вейр успешно выступал в серии Гран-при по фигурному катанию, которая состоит из нескольких этапов в разных странах. Он выиграл японский NHK Trophy и стал вторым на Trophée Eric Bompard во Франции. По правилам ИСУ фигуристы, набравшие больше всего баллов на двух этапах Гран-при, отбираются в финал, но и баллы получают только за два этапа. Тем не менее, Вейр отправился на третий для себя этап «Кубок России» и занял второе место следом за россиянином Евгением Плющенко. На чемпионате США 2005 года фигурист, боровшийся за медаль с бронзовым призёром Олимпийских игр Тимоти Гейблом и своим ровесником Эваном Лайсачеком, практически безошибочно откатал произвольную программу и получил пять оценок 6.0 за артистизм, второй раз завоевав золото в США. Оценки за технику тоже были высоки - 5.8 и 5.9. Эван Лайсачек взял «серебро», но в последующие годы именно на соперничестве Вейра с этим фигуристом будет строиться основная интрига национальных чемпионатов. На чемпионате мира в Москве он стал четвёртым, до сих пор не исполняя прыжок в четыре оборота. «Четверной в наше время - неотъемлемая часть мужского фигурного катания, и я понимаю, что должен его делать, - объяснял фигурист. - Я включу его [в программу], когда буду готов».
Последующие несколько сезонов заклеймили Вейра как «фигуриста короткой программы»: неоднократно получалось так, что после отличного выступления в короткой программе он сводил на нет всё преимущество перед соперниками многочисленными ошибками в произвольной, и терял возможность занять высокое место на пьедестале.
Сезон 2005-2006 оказался для Вейра нелёгким. На этапе Гран-при Skate Canada (2005) он занял только седьмое место, так как в самом начале короткой программы вывихнул лодыжку, а на «Кубке России» стал третьим после Плющенко и Стефана Ламбьеля. На чемпионате США он снова стал первым, несмотря на просчет в произвольной программе: Вейр сделал четыре каскада прыжков, в то время как по новым правилам разрешено только три (в этом сезоне старая система оценок по шестибалльной шкале была упразднена и вступила в действие Новая судейская система). Тем не менее, хорошее выступление в короткой программе и значительный отрыв от соперников по очкам компенсировали этот тактический просчет и ошибку на тройном акселе. Благодаря победе на национальном чемпионате он автоматически прошёл в сборную на Зимние Олимпийские игры в Турине и чемпионат мира в Калгари. На Олимпийских играх американцы возлагали на него большие надежды. Фигурист был вторым после короткой программы и шёл следом за Евгением Плющенко, но из-за отсутствия четверного прыжка, а также из-за пропуска одного из прыжков в произвольной программе, в итоге стал только пятым. На чемпионате мира, в отсутствие Плющенко, Вейр имел шансы завоевать медаль, но занял седьмое место, допустив большое количество ошибок в произвольной программе - в частности, после четверного он приземлился на две ноги, а затем упал с тройного флипа. Фигурист пояснил, что всю неделю его мучили «спазмы в спине» и хотя он «очень сильно хотел сделать четверной, но тело [его] просто не слушалось».
В сезоне 2006-2007 хореографом Джонни Вейра работала олимпийская чемпионка в танцах на льду Марина Анисина. Она помогла поставить короткую программу King of Chess и произвольную Child of Nazareth на музыку Максима Родригеса. В серии Гран-при по фигурному катанию Вейр был призёром на этапах в Канаде и России, однако в финале в Санкт-Петербурге был вынужден сняться с соревнований в результате травмы бедра после падения. На чемпионате США после удачного выступления в короткой программе стал
вторым, хотя по очкам отставал от Эвана Лайсачека незначительно. В произвольной он неудачно исполнил тройной аксель, упал с тройного риттбергера, а после четверного тулупа приземлился на две ноги и, в конечном итоге, занял третье место. Позже Вейр пояснил, что был очень расстроен своим вторым местом после короткой программы: «Это был мой лучший прокат в сезоне, а меня все равно поставили ниже Лайсачека. Стало понятно, что мне не выиграть, даже если я чисто откатаю произвольную. Так что настрой на произвольную был не лучшим, потому что я не был уверен в победе даже при условии 100 % чистого выступления». На чемпионате мира фигурист занял лишь восьмое место.
Смена тренера и новые цели
После неудач последнего сезона Вейр решил оставить тренера Присциллу Хилл. Летом 2007 года он перебрался из Ньюарка в Линдхёрст, Нью-Джерси и начал тренироваться под руководством Галины Змиевской, бывшей наставницы Оксаны Баюл. Ассистирует Змиевской Виктор Петренко, также работающий техническим контролером ИСУ.
Вейр, чей стиль катания часто называли женственным, решил сделать свой образ более мужественным. Они с Галиной Змиевской полностью изменили режим, имидж фигуриста и подход к тренировкам, в частности, решили включить в программы четверной прыжок.
«В моей новой программе будет четверной прыжок, - прокомментировал Вейр, - хотя я… выполняю его только потому, что он считается почти нормой для мужского фигурного катания. Как по мне, четверной - очень сложный прыжок, многие часто ошибаются при его исполнении. А падение может испортить идеальную во всех отношениях программу».
После того, как спортсмен начал тренироваться со Змиевской и переехал Линдхёрст, он живёт отдельно от родителей. В интервью он рассказывал, что поначалу очень нервничал и перед сном клал около кровати кухонный нож, но со временем жизнь вдали от дома пошла ему на пользу и сделала более дисциплинированным.
2007-2009: Борьба за медали
Новый сезон (2007-2008) он провёл очень хорошо. На этапе Гран-при Cup of China (2007) Вейр одержал победу над Лайсачеком, исполнив восемь прыжков в произвольной программе, включая каскад с тройным акселем. Он почти на 6 баллов повысил собственный персональный рекорд, установленный три года назад. В интервью после выступления Вейр сказал, что никогда ещё не чувствовал себя на льду настолько комфортно. На «Кубке России» он также завоевал золото, опередив Стефана Ламбьеля и россиянина Андрея Грязева. Две золотых медали на этапах Гран-при обеспечили Вейру место в финале, но на выступлениях обострилась старая травма ноги, поэтому фигурист упал в короткой, а затем в произвольной программе, и занял четвёртое место.
На чемпионате США 2008 года Вейр после короткой программы имел над Лайсачеком преимущество в 1.35 баллов. В произвольной он с небольшой ошибкой исполнил четверной тулуп и набрал больше баллов за прыжки и компоненты программы, а Лайсачек оказался лучше во вращениях и владении коньком, поэтому в произвольной превзошёл соперника на точно такое же количество баллов (1.35). По баллам получалась ничья, но по правилам ИСУ золотая медаль в этом случае достаётся тому фигуристу, который победил в произвольной программе, поэтому чемпионом США стал Лайсачек, а Вейр - вторым. На чемпионате мира в Гётеборге, куда Лайсачек не попал из-за травмы, Вейр откатал одну из лучших коротких программ в карьере, повысил персональный рекорд и занял второе место следом за Джеффри Баттлом. В произвольной программе он выступил менее уверенно (по собственным словам, перенервничал) и был только пятым, но по сумме результатов стал третьим и завоевал свою первую медаль чемпионатов мира - бронзу. Золото взял Джеффри Баттл, завершивший после этого сезона любительскую карьеру, а серебро - Бриан Жубер.
Сезон 2008-2009 Вейр начал с того, что выиграл серебряную медаль на Skate America в октябре 2008 года. Несмотря на сильную простуду и постоянный кашель, на NHK Trophy спортсмен также стал вторым, поэтому отобрался в финал Гран-при, где завоевал бронзовую медаль в декабре 2008 года. Золото досталось его ровеснику и товарищу по команде, американцу Джереми Эбботту, а серебро - молодому японскому фигуристу Такахико Кодзуке. Зимой Вейр вместе с корейской фигуристкой Ким Ён А участвовал на благотворительном ледовом шоу в Корее. Вследствие желудочно-кишечной инфекции он попал в больницу и несколько дней провел под капельницей, поэтому подготовка к чемпионату США оказалась сорвана. На соревновании Вейр только единожды смог исполнить тройной аксель, упал с тройного флипа в произвольной программе и занял лишь пятое место - самое низкое с 2002 года. Таким образом, он не попал в сборную США на чемпионат мира 2009 года, хотя надеялся, что национальная федерация сделает для него исключение как для призёра прошлого чемпионата. Спортсмен всё же посетил турнир в качестве болельщика, так как решил, что наблюдение за соперниками со стороны поможет ему в следующем сезоне. Кроме того, по приглашению NBC он комментировал женскую короткую программу.
Постановкой программ для следующего сезона Вейр занимался с хореографом Дэвидом Уилсоном. Он примет участие в этапах Гран-при в России и Японии.
Личная жизнь
Джонни Вейр считает себя русофилом и говорит, что восхищается русской школой фигурного катания и культурой России. Он самостоятельно научился говорить и читать по-русски, некоторое время занимался с профессиональным преподавателем. Фигурист коллекционирует Чебурашек, а у него дома есть две собаки чихуахуа, одну из которых зовут Ваня. Вейр регулярно принимает участие в этапах Гран-при в России, называя Москву своим любимым городом. В декабре 2007 года он принимал участие в «Ледовом шоу двух столиц», которое одновременно проходило в Москве и Санкт-Петербурге, и в том же году ему вручили премию «За любовь к России».
Кроме русского, Вейр знает французский и японский языки. Он интересуется дизайном модной одежды, работал моделью и появлялся на страницах модных журналов. Фигурист придумывал костюмы не только для своих выступлений, но и для танцоров Мелиссы Грегори и Дениса Петухова, а также для Оксаны Баюл, катавшейся в ледовом шоу. Он признавался, что любит заниматься дизайном, потому что, по его мнению, исторически сложилось так, что костюмы в фигурном катании «безумные, чрезмерные, напыщенные и искрящиеся».
Ходят слухи о возможной гомосексуальной ориентации Вейра, которые тот не подтверждает, но отчасти сам провоцирует, например, называя себя «принцессой» или фотографируясь в мини-юбке и туфлях на высоком каблуке для журнала BlackBook. По мнению самого Вейра, слухи родились из-за его короткой программы The Swan на музыку Камиля Сен-Санса «Лебедь», которую он катал в сезоне 2005-2006, - музыку, которая традиционно используется в женском балете. Костюм Вейра-лебедя и его ярко-красная перчатка были впоследствии спародированы в фильме «Лезвия славы: Звездуны на льду» (2007), где один из главных героев выступает в образе павлина.
Компания по производству документальных фильмов Idea Factory сняла документальный фильм, посвященный этому фигуристу - «Поп-звезда на льду» (англ. Pop Star on Ice), который снимался с 2006 по весну 2008 года. Премьера состоялась 24 мая 2009 года на фестивале Seattle International Film Festival. В декабре того же года фильм был показан по телеканалу Sundance Channel. Его создатели снимают о Вейре телесериал, трансляция которого на канале Sundance Channel запланирована на 2010 год. Вейр и раньше появлялся на телевидении: участвовал в реалити-шоу Kathy Griffin: My Life on the D-List, где учил главную героиню кататься на коньках.
Свободное время фигурист обычно проводит вместе с семьей - родителями и братом Брайаном, который младше его на четыре года.
СОБЕСЕДНИКИ Елены ВАЙЦЕХОВСКОЙ
В Америке его считали наиболее талантливым из тех, кому когда-либо доводилось побеждать на чемпионатах США. Чемпионом он становился три сезона подряд, включая олимпийский - перед Играми в Турине. Там фигуристу предрекали золотое будущее, считая чуть ли не единственным реальным соперником Евгению Плющенко, но он остался пятым. В Ванкувере тоже не дотянулся до пьедестала, а за несколько месяцев до начала Игр в Сочи как-то очень буднично завершил любительскую карьеру, отказавшись от участия в олимпийском отборе. С его уходом из спорта завершилась не очень удачная с точки зрения медалей, но очень яркая эпоха. Эпоха Джонни Вейра.
В середине октября мы встретились с легендой американского фигурного катания в подмосковном Новогорске.
До сих пор испытываю весьма двойственные чувства по поводу вашего ухода из любителей. Очень хотела увидеть вас на льду, хотя прекрасно понимала, что…
Что я уже не борец?
Что ваша карьера заканчивается не на самой высокой ноте, скажем так. Слишком хорошо помню, сколь блистательное будущее предрекали вам в 2001-м, когда вы стали чемпионом мира среди юниоров. Насколько тяжело далось решение закончить со спортом?
Оно было тяжелым. Моя карьера ведь изначально не была обычной. Я слишком поздно начал кататься - в 12 лет. То есть не рос на льду, как большинство фигуристов, а был вынужден очень быстро учиться достаточно большому количеству вещей. В чем-то преуспел, в чем-то нет. Будь у меня изначально побольше внутренней уверенности в собственных силах, возможно, и результаты могли бы быть иными.
Что до моего ухода, я очень хотел выступить в Сочи. Просто это желание не слишком хорошо согласовывалось с моей повседневной жизнью. В ней имелась целая куча самых разных вещей, откровенно мешавших полностью сосредоточиться на тренировках, хотя я прекрасно понимал, что как минимум два выступления в олимпийском сезоне потребуют всех моих сил. Это национальный чемпионат, где нужно отбираться в команду при достаточно сильной конкуренции, и сами Игры.
Я всегда считал, что участвовать в соревнованиях имеет смысл лишь тогда, когда ты в состоянии бороться за победу. Ну, или, как минимум, считаешь, что у тебя есть шанс за нее бороться. А ведь никаких шансов у меня по большому счету уже не было. И сам я прекрасно отдавал себе в этом отчет: я не мог стать лучше, не мог стать моложе, не мог компенсировать те годы тренировок, которых не имел в детстве. Мог рассчитывать только на свой талант и популярность, но это - не та база, на которую можно всерьез опереться, выступая на Олимпиаде. Поэтому я все чаще начал думать о том, что мне вовсе необязательно вставать на коньки, чтобы поучаствовать в Играх. И в итоге поехал на них комментатором NBC.
* * *
- На своих первых Играх в Турине вы выступали в ранге чемпиона США.
Как раз в том году выиграл национальное первенство в третий раз подряд. Сами Игры стали для меня колоссальным стрессом. Мало того, что я мечтал о них девять лет, так еще и великое множество людей смотрели на меня как на человека, способного бороться с Плющенко. Знаете, сейчас у меня образовалось достаточно много времени, чтобы взглянуть на собственную карьеру как бы со стороны, заново переосмыслить какие-то вещи, проанализировать ошибки. Я был прекрасно готов к тем Играм физически, но не ментально. Грубо говоря, будь у меня за плечами 15 или 20 лет соревновательного опыта, возможно, я бы сумел собрать себя в кучу и выступить в произвольной программе так же хорошо, как это получилось в короткой, где я показал второй результат. Между первым и вторым выступлениями у нас тогда был день отдыха, и за этот день я накрутил себя до такой степени, что не мог ни есть, ни спать, ни дышать. Вообще перестал понимать, что происходит. И в произвольной программе полностью развалился.
Хотя оглядываясь назад прекрасно понимаю, что Игры в Турине были моим единственным шансом выиграть олимпийскую медаль.
Фото AFP
- Как долго пришлось отходить от той неудачи?
Где-то год. Послеолимпийский тур по США я провел в крайне подавленном состоянии. Мне казалось, что, выступая в шоу, я катастрофически теряю время, которое следовало бы использовать для тренировок. Сезон 2007 года получился скомканным и закончился тем, что я ушел от Присциллы Хилл - тренера, которая работала со мной с самых первых шагов на льду.
Вы, помню, сказали, комментируя этот шаг, что стали с тренером чересчур родными людьми, чтобы продолжать успешно работать вместе.
Это действительно так. Присцилла была мне почти как мать, и чем больше обо мне заботилась, тем больше я себе позволял капризничать. Мне начинало казаться, что я гораздо лучше знаю, как нужно тренироваться, что тренер ограничивает мою свободу. Слушал вполуха, не особенно стараясь выполнять тренерские указания. В общем, проходил все те стадии отношений, что в определенном возрасте случаются у тинейджеров с собственными родителями. При этом понимал: если хочу продолжать кататься, мне позарез нужен человек, способный заставить меня работать. Собственно, на летние лагеря к Татьяне Тарасовой я начал приезжать именно по этой причине, еще работая с Присциллой.
- Почему же тогда выбрали в качестве постоянного наставника не Тарасову, а Галину Змиевскую?
Я выбирал между четырьмя тренерами, причем все они были русскими. К Тарасовой пришлось бы надолго уезжать в Москву, к Рафаэлу Арутюняну - в Калифорнию, группа Николая Морозова моталась по всей Америке, как цыганский табор, что тоже не очень меня устраивало. Я всегда был слишком сильно привязан к собственной семье. Понимал, что если уеду, непременно начну страдать от одиночества, любыми путями рваться обратно. Змиевская же работала в Симсбери - в двух часах езды от моего дома. К тому же у нее в свое время тренировались два спортсмена, катанием которых я восхищался - Виктор Петренко и Оксана Баюл.
Галина представлялась мне достаточно жестким тренером - как раз таким, который был мне нужен. Четко понимающим, как и что необходимо делать, чтобы добиться цели.
- Работа с русским тренером сильно отличалась от той, что принята в США?
Главное отличие заключается, пожалуй, в том, что тренировка не ограничивается временем, которое ты проводишь на льду. Галина могла позвонить мне вечером, поинтересоваться, что у нас на ужин и напомнить, чтобы я не ел слишком много, потому что на утренней тренировке нужно будет прыгать четверной. В то же самое время она с удовольствием приглашала меня по пятницам в свой дом - готовила винегрет, котлеты, русский салат “Оливье”. Это удивительное сочетание: абсолютная тренерская жесткость и всеобъемлющая забота. Змиевская могла прийти домой с тренировки и провести перед компьютером несколько часов (при том, что она не очень хорошо им владела), чтобы найти для меня в интернете именно те теплые тренировочные леггинсы, которые я хотел приобрести.
В целом же мы очень хорошо работали вместе. Иногда мне казалось, что в глубине души я гораздо больше русский, чем американец.
* * *
- Столь выраженная приверженность ко всему российскому когда либо создавала вам проблемы?
Конечно. Это началось еще в те времена, когда я катался у Присциллы Хилл. В 2001-м я выиграл юниорское первенство мира и тогда же впервые увидел, как на взрослом чемпионате мира в Ванкувере выступал Женя Плющенко. В короткой программе он катал Болеро - в бархатном красном костюме, отделанном золотым шитьем, с длинными волосами, которые тоже отливали золотом… Это было так прекрасно, что я как-то враз понял, что хочу кататься именно так. Стал стараться более выразительно работать на льду, особенно руками, и довольно скоро услышал от тренера, что хорошо бы, чтобы мое катание было более “американским”, а не “балетным”.
Второй инцидент имел место в Турине. Таня Тотьмянина подарила мне там на удачу свою спортивную куртку с надписью “Россия”. Я из нее не вылезал. Делал это еще и потому, что мне страшно не нравилась официальная форма сборной США. Между нами говоря, она была ужасна.
На претензии со стороны наших официальных лиц я не реагировал. Ну да, мне посчастливилось стать чемпионом своей страны, мне дали возможность поехать на Олимпиаду, но это же не означало, что место в команде автоматически делает меня собственностью федерации фигурного катания или олимпийского комитета, и что я должен выполнять все то, что там пожелают?
Ну а в Ванкувере все стало еще хуже.
Фото AFP
- Это как-то было связано с тем, что у вас - русский тренер?
Скорее, с тем, что основным языком у нас на тренировках был русский - Змиевской так было удобнее.
Понятно, что американскому руководству это не нравилось. До какой степени дошла их неприязнь ко мне я понял на своей последней тренировке перед короткой программой, куда не пришел ни один человек из сборной США. Не могу сказать, что это сильно меня задело, но это был хороший показатель.
- Насколько жестким было в те годы ваше противостояние с Эваном Лайсачеком?
У нас всегда были сложные отношения - начиная с того самого юниорского чемпионата
, где я стал первым, а Эван - вторым. После этого американская пресса начала постоянно пытаться всячески нас сталкивать. Возможно, журналистам просто хотелось подогреть тему соперничества - подобно тому, как это было вокруг Плющенко и Алексея Ягудина. Конечно, это давило, хотя сам я совершенно не желал принимать в этом какого либо участия. Мне слишком хорошо известно, насколько тяжела жизнь фигуриста, чтобы позволять себе говорить гадости в адрес соперников. Уж если я угодил в эту кашу, не надо там пакостить.* * *
Один из известных российских тренеров по плаванию сказал однажды о своей ученице, что та - слишком добрый и отзывчивый человек, чтобы бороться за чемпионство. Может быть, некоторые из ваших неудач имеют ту же самую природу?
Возможно. Знаете, когда меня попросили прокомментировать возвращение Плющенко в любительский спорт перед Играми в Сочи, я сказал, что не знаю ни одного спортсмена, способного сражаться столь же неистово. Я не был таким никогда. Мне нравилось кататься, нравилось выигрывать, нравилось, когда программа исполнена без ошибок, но это никогда не было, как любит говорить Тарасова, “на разрыв”: выступил, упал и умер. Ну да, пару раз получалось. Но это, скорее, были исключения.
- А что произошло в Ванкувере?
Еще до начала Игр я четко понимал, что не стану чемпионом даже в том случае, если обе своих программы откатаю с чистейшими четверными прыжками.
- Почему?
Потому что американская федерация поддерживала не меня, а Эвана. Именно он был “лицом” федерации, точно так же как в Сочи таким “лицом” была Грейси Голд всего лишь потому, что ее фамилия - Голд. Лайсачек был всем удобен. Он, в отличие от меня, никогда ни с кем не спорил, не пытался отстаивать свою точку зрения.
Другой вопрос, что моя популярность в США была не в пример выше. Я вел свое телевизионное шоу, мне нравилось думать, что таким образом я поднимаю популярность своего вида спорта, что я везде востребован. Подготовиться к тем Играм я, кстати, сумел очень хорошо. И откатал обе программы прекрасно. Думаю, это были лучшие прокаты моей жизни. Но остался шестым. Проиграл даже тем, кто катался с падениями.
Фото AFP
- Какие чувства у вас вызвала победа Эвана на тех Играх?
Парадокс в том, что самого катания я не видел. Из всех, выступавших в нашей разминке, сумел посмотреть лишь Плющенко, поскольку катался предпоследним - перед ним. Был уверен, что если Женя прыгнет четверной и не допустит ошибок в остальных элементах, он выиграет. Мне казалось, что судьи просто не могут не принять в расчет все его прежние заслуги.
Выступление Лайсачека я впервые увидел уже после Игр, когда оно появилось на
YouTube . Могу сказать, что так хорошо Эван не катался больше никогда в жизни. Но там, в Ванкувере, я был так расстроен, что проиграл, плюс - тем, что проиграл Женя, что… В общем, это была очень печальная ночь. Я почти сразу ушел за кулисы и там разрыдался. Слишком много накопилось такого, что я уже не мог держать внутри. Там, за занавеской, меня нашла Змиевская. Она завернула меня в свою норковую шубу, потом, после допинг-контроля, увезла в Олимпийскую деревню и принесла в комнату картошку-фри из "Макдональдса". И мы вдвоем оплакивали этой жареной картошкой свои Олимпийские игры.- Вы верили, что Плющенко сумеет выступить в личном турнире на Играх в Сочи?
В том бизнесе, которым является фигурное катание, слова зачастую вообще не имеют никакого значения. Но Женя - особый случай. Если он что-то обещает, можно быть уверенным, что сделает все, чтобы это обещание сдержать. Поэтому, собственно, я ничуть не сомневался, что он действительно намерен выступать на Играх. В командных соревнованиях он катался прекрасно, я был просто горд за него. А вот перед короткой программой уже было видно, что ему больно двигаться.
Это ведь ужасно на самом деле, когда тело не позволяет выполнить то, что ты хочешь. Но было еще ужаснее - по крайней мере, для меня - смотреть на это со стороны. Очень надеюсь, что на следующих Играх… Вы ведь знаете, что он туда собирается? Возможно, таким образом Женя просто хочет искупить все то, что случилось в Сочи.
* * *
-
Какая часть вашей жизни продолжает принадлежать фигурному катанию?Я тренируюсь каждый день.
- Потому что нравится, или потому что нужно?
У меня достаточно много шоу, и мне не хотелось бы однажды понять, что меня держат в них лишь потому, что когда-то я был известным фигуристом. Для меня очень важно не просто кататься, но кататься хорошо, быть в форме, прыгать. Так что фигурное катание по-прежнему остается громадной частью моей жизни. Кроме того, я продолжаю работать комментатором NBC с Тарой Липински. До Игр в Сочи мы комментировали те или иные соревнования по отдельности, а на самих Играх было решено не просто поставить нас в пару, но и показать публике - до этого мы были всего лишь “голосами в ящике”.
Очень быстро выяснилось, что мы оба любим супермодные шмотки, обожаем экстравагантность. В общем, изо дня в день мы старались развлекать публику всеми доступными нам средствами, попутно рассказывая о фигурном катании.
- Вас не утомляет чрезмерная публичность вашей жизни?
У меня бывает достаточно много возможностей от этого отдыхать. В Америке, например, я не могу позволить себе выйти из дома непричесанным, неумытым или небрежно одетым. А в России сейчас две недели не вылезаю из своего любимого свитера. Иногда меня узнают на улицах, но сказать, что это доставляет какое-то беспокойство, я не могу. Нет папарацци, никто не устраивает истерик по поводу того, что я написал в твиттере или запостил в инстаграмме.
Фото AFP
- Твиттер и инстаграм - это бизнес-необходимость, или удовольствие?
- Даже тогда, когда они пытаются учить вас, как нужно жить?
С этим у меня никогда не было проблем. Родители достаточно рано объяснили мне, что подобные попытки - всего лишь отражение собственных комплексов того или иного человека. И что реагировать на подобные вещи как минимум глупо. Я и не реагирую.
- Я правильно понимаю, что ваши родители не американцы?
Они оба родились в США. А вот дедушки и бабушки были норвежцами. Для Америки это обычная история, но мне нравится, просыпаясь по утрам, вспоминать о том, что я - потомственный викинг.
- Еще я читала, что помимо русского, вы владеете французским и японскими языками.
Только французским. Учил его три года в школе. Американцы обычно выбирают для изучения испанский, который более востребован в США, но французский показался мне более изысканным, что ли. Ну а на японском я могу произнести всего пару-тройку фраз.
Мне всегда нравилось учить иностранные языки. Я ведь деревенский - из крошечного городка в Пенсильвании. Язык давал возможность выбраться за эти деревенские рамки, взглянуть на жизнь более широко. Я люблю свою страну, горжусь тем, что я - американец, но одновременно с этим мне нравится путешествовать, приезжать в Японию, Китай, Россию, останавливаться в “Метрополе”, брать машину с шофером, пробовать непривычную пищу…
Россия в моем представлении очень жесткая страна. И очень сильная.
Фото AFP
- Пожалуй, это одна из немногих стран, где человеку могут сказать в лицо кучу неприятных вещей, не находите?
А в чем проблема? Мир полон неприятных вещей. Главное - не позволять этим вещам подчинять себе твою жизнь. Лично я вообще предпочитаю четкие и понятные формулировки. “Джонни, твой костюм ужасен, как и твоя прическа!” “Джонни, ты - толстый, надо срочно худеть”. Моя мама всегда была очень прямым человеком, да и меня приучила называть вещи своими именами. Для меня это гораздо более приемлемо, чем фразы, типа: “Не съесть ли нам сегодня вместо ужина только салат?”
Что до неприятных вещей, вряд ли кто способен наговорить их о моей жизни больше, чем я сам.
Не так давно в теннисе разгорелся грандиозный скандал из-за того, что один из чиновников назвал сестер Уильямс - братьями. Вас бы задело услышать в свой адрес “малышка Джонни” или что-то подобное?
Ничуть. Я достаточно эксцентричный человек, живу в однополом браке и веду себя соответственно. Не так давно мы с Катей Гербольдт гуляли по Москве, и вдруг я услышал за своей спиной: “Смотри, смотри, мужик в шубе! Да он же…” И что, я должен на это реагировать?
- И вам нравится носить высокие каблуки?
Нет конечно - от каблуков болят ноги, и вы это знаете ничуть не хуже меня. Но я - представитель шоу-бизнеса, публичная персона. Я столько лет работал, как проклятый, в фигурном катании, неужели не могу себе позволить немного поприкалываться? При этом мне и в голову не придет ходить на каблуках постоянно.
Виктор Воронов, бывший супруг трехкратного чемпиона США по фигурному катанию Джонни Вейра, выставляет на аукцион яйцо Фаберже, которое блоггеры склонны именовать «яблоком раздора». Якобы из-за этого пресловутого яйца развод и случился, хотя на самом деле все, естественно, гораздо сложнее.
Кризис-менеджер Венди Фельдман, представляющая интересы Воронова, утверждает, что аукционный дом еще не выбран, однако аукционисты, скорее всего, захотят назначить за яйцо стартовую цену от 50 до 100 тысяч долларов. Наличные деньги, полученные от продажи, пойдут на погашение долгов Воронова, в которые он влез поле «своего мучительного развода». Фельдман добавляет, что изысканное яйцо из санкт-петербургской коллекции после развода находилось в специальном хранилище и будет возвращено Воронову на следующей неделе.
Джонни Вейр сочетался браком с Виктором Вороновым, американцем русско-еврейского происхождения, в последний день 2011 года, вскоре после того, как однополые браки были легализованы в Нью-Йорке. Совместная жизнь казалась счастливой, поэтому развод грянул неожиданно. Сперва появились сообщения, что Воронов подал на Вейра в суд, обвиняя в домашнем насилии (нанесении физических увечий), однако позже иск отозвал.
Вейр рассказывал, что ситуация оказалась для него невыносимой, особенно в свете того, что ему долгое время приходилось скрывать свою неудовлетворенность отношениями. «За два года, проведенных в браке, я совершенно запутался, — сказал спортсмен. — Я был изолирован от мира. Ему не нравилось, что я работаю, хотя сам он не работал. Мне нужно было работать, чтобы поддерживать семью в одиночку. Если на этой неделе у тебя не получилось стать адвокатом — на следующей поищи другую работу, иначе тебе нечем будет платить по счетам», — констатировал Вейр, намекая на то, что его супруг, юрист по профессии, устраиваться на работу не собирался.
Призеры Чемпионата мира по фигурному катанию 2008 года: Джеффри Баттл, Бриан Жубер и Джонни Вейр
Пресловутое яйцо Фаберже в процессе развода оказалось в центре судебных споров относительно того, кому оно должно принадлежать. Изначально этот предмет искусства был куплен Джонни Вейром, еще до брака. Процесс сбыл осложнен тем, что пара не составляла брачный контракт.
Воронов подал на Вейра в суд, обвиняя в том, что он якобы «распространял о нем неправдивую информацию и клеветал на него в присутствии более чем 250 тысяч зрителей», имея в виду одну из телепередач, в которой фигурист рассказывал о разводе. Также Воронов обвинил Вейра в «уничтожении его общественной репутации» и заявил, что «отношения с ним приобрели насильственный характер». Отметим, что до того, как был заключен брак, никакой «общественной репутации» у Виктора Воронова не было, поскольку он стал известен исключительно как муж популярного спортсмена и медийной персоны.
Victor, you are dead to me and I"m disgusted by you. Stop calling me, instead call my lawyers. I can"t wait until вронов is out of my name.